Воспоминания о моем муже Алексее Дулькевиче — 27.10.2009
Когда мои родители уехали в Москву (в 1937 году. – Ред.), я решила остаться в Ленинграде. Вскоре вышла замуж за Алексея Васильевича Дулькевича, работавшего гитаристом в нашем ансамбле. До нашего знакомства Алексей закончил радиотехникум и работал на заводе «Элекроаппарат».
С детства он играл на семиструнной гитаре. Ему посчастливилось быть учеником у своего дядюшки Николая Дмитриевича Дулькевича. С завода Алексей перешел работать в цыганский ансамбль, где мы с ним и встретились.
О фамилии Дулькевич я слышала давно как об интеллигентных русских цыганах. Семья прославилась музыкантами, певцами и танцорами. Все, хотя бы понаслышке, знают о том, что в прошлом столетии существовал хор Ильи Соколова. Но были и другие знаменитые цыганские хоры: Шишкина, Хлебникова, Дулькевича.
Дулькевичи жили в Ленинграде в Новой деревне. Николай Дмитриевич был прекрасным гитаристом-дирижером. У него были две дочери и один сын. Старшая дочь Антонина была
прекрасной певицей. Ее фамилию всегда писали и рекламе красной строкой. Сестра Антонины, Лиза, очень пластично и лирично плясала цыганскую венгерку, а брат Дмитрий
был гитаристом. В сорок первом он погиб на фронте. Не пощадила война и Лизу. Она умерла в ленинградскую блокаду. Тоня же после войны еще немного пожила.
Нина Викторовна Дулькевич, жена Николая Дмитриевича и его же ученица, была знаменита. Пела старинные романсы, а потом перешла на детские песни. Умерла она в Ленинграде в 1934 году.
Когда мы с Алексеем поженились, мы оба были дети раскулаченных родителей…
Жили они втроем, мать, сестра и он, в коммунальной квартире, в одной комнате. До нашего знакомства Алексей был женат на русской девушке, которую звали Женя. Говорят, с ней его разлучила бабушка. Когда жена родила мальчика, названного в честь дедушки Васей, прабабушка забрала ребенка к себе. После ее смерти Васю забрала бабушка Липа — жена Алешиного отца.
Отец Алексея был ярко выраженным цыганом: высокий, солидный, смуглый, черноглазый. Нос с горбинкой. Носил ярко-коричневые сапоги, брюки с напуском и почему-то военную гимнастерку. К искусству отец моего мужа не имел никакого отношения. Раньше торговал на ярмарке лошадьми. В революцию, когда у него отобрали лошадей и конюшни, он устроился работать на завод вахтером. Семья, в которую я вошла, совсем обрусела и даже стала забывать свой родной язык. Mое появление воскресило в них прежнюю веселую цыганскую жизнь. В семье меня очень полюбили, и даже пятилетний Вася, который жил не с нами, попросил бабушку Липу сшить ему цыганскую куклу.
Коллектив, в котором мы с Дулькевичем работали, был прикреплен к Дому народов Востока. В то время подобных ансамблей в Ленинграде было несколько. Одновременно с нами в Ленинграде работал большой этнографический цыганский ансамбль, состоящий из сорока человек. Николай Шевырев, руководитель ансамбля, решил ликвидировать все имеющиеся в Ленинграде цыганские коллективы, чтобы путем конкурса пополнить штат этнографического ансамбля… Меня приняли в ансамбль танцовщицей первой категории, а муж стал первым дирижером-гитаристом. Больше никто из нашего коллектива конкурс не прошел.
10 июня мы уехали на гастроли на Кавказ. Война застала нас в Тбилиси.
Тбилисская филармония помогла нам быстро вернуться домой. У каждого члена ансамбля в Ленинграде была семья. Когда мы приехали назад, то кое-кто своих детей дома не застал. Их эвакуировали из города…
Муж по зрению был освобожден от воинской службы, поэтому нам разрешили выехать. Наш эшелон должен был идти до Самарканда. Родители мужа наотрез отказались уезжать. Так мы их больше и не увидели…
…Время шло, наступали счастливые дни. Наша армия все дальше и дальше отгоняла гитлеровцев с русской земли. Раненых солдат стали приводить к нам в Джизак. Начальство штаба попросило нас выступать для раненых. Мы считали за счастье, что в такое тяжелое время мы тоже можем быть полезными…
В феврале 1945 года мы с Алексеем получили вызов (на работу в Москву. – Ред.). Дулькевича взяли в театр («Ромэн». – Ред.) хормейстером, а меня – артисткой балета.
Война все еще продолжалась. От ленинградских цыган мы узнали прискорбную весть, что родителей Дулькевича нет в живых – они погибли в блокаду.
Нас с мужем часто посылали на выездные концерты. Времени на Васю совсем не оставалось. Из-за войны он уже четыре года не ходил в школу.
По радио мы каждый час слушали хорошие новости. Наша армия гонит немцев все дальше и дальше. В эту зиму мы, наконец, устроили Васю в школу…
После окончания войны у нас с мужем усилилось желание уехать в Ленинград и работать на эстраде. Мы стали готовиться к тому, чтобы остаться в Ленинграде постоянно. Работать надо, но где? Мы обратились в Ленгосэстраду, предложили певческий номер. Но, поскольку у нас не было дипломов, нам даже в прослушивании отказали. Тогда мы попытались устроиться в клуб преподавать гитару и цыганский танец. Снова отказ.
«Что раздумывать? – сказала я мужу. Ты, Алеша, без диплома – зато прекрасный музыкант, а я – певица и танцовщица. Мы вполне можем сами организовать цыганский ансамбль, а участвовать в нем будут такие же, как и мы, артисты без дипломов».
…Мой брат Георгий перед отъездом на работу в Омск просил принять в ансамбль Лелю, младшую сестру его жены. Мы взяли ее ученицей. Уже через полгода у нее образовался сольный номер.
Вася к этому времени подрос, закончил восемь классов и тоже стал участником нашего ансамбля. Он играл на гитаре и пел в хоре. Вася и Леля подружились. Прошел год. Они обвенчались. Я предчувствовала — этот брак будет неудачным. Слишком они были разными по внешности и по характеру. К сожалению, я не ошиблась. С этого момента началась сплошная канитель. Стали часто возникать семейные конфликты. В 1953 году родился Алеша, а через четыре года и Дима. Мы постоянно ездили на гастроли, когда оба мальчика доросли до школьного возраста, их пришлось устроить в интернаты. Алеша был очень музыкальным ребенком. Мы это заметили очень рано — уже в два года он пел с правильным произношением звука. Все свободное время я старалась с Алешей петь и плясать, приучать его к музыке.
Семи с половиной лет Алеша был принят в музыкальную школу-десятилетку при консерватории.
…Алеша окончил музыкальную школу, и мы взяли его к себе в ансамбль.
Дима и Алеша, работая в ансамбле, заочно учились в музыкальных училищах, получили дипломы — среди цыган это и по сей день редкость.
Дима и Алеша не раз выезжали на гастроли в Америку и другие страны. Я горжусь Алешей и Димой. Мне много пришлось заниматься не только их воспитанием, но и воспитанием их родителей, Лели и Васи, которые ушли из жизни довольно рано.
В 1971 году заболел мой муж. Доктор признал воспаление легких. Еще через два дня он в больнице умер от инфаркта. Произошло это 18 апреля 1971 года. Ему было всего шестьдесят лет…
Для меня Дулькевич был всем: муж, друг, брат, отец и, наконец, сценический партнер. В нем одном я потеряла всех. Тридцать три года мы не разлучались ни на шаг. Дулькевич был человек очень порядочный, трудолюбивый, добрый. Любил людей, сильно переживал из-за несправедливостей, которых вокруг было много…
